А «юбилейным» предметом стал кафтан из Уны, подаренный в музейный фонд национального парка «Онежское Поморье» М.Ф. Богдановым во время экспедиции научных сотрудников Парка М.М. Мелютиной и Я.Э. Харитоновой. Кафтан носила, и как оказалось, с любовью его бабушка Маремьяна Яковлевна Богданова (1893–1968). Несколько лет назад, когда нам передали эту вещь, она была очень аварийной. И, если честно, были сомнения, что он когда-нибудь вновь станет верхней женской поморской одеждой...
Мы попросили Галину Алексеевну Григорьеву, художника-реставратора произведений из ткани высшей категории, поделиться с нами тем, что ей «рассказал» этот ветхий кафтан…
- Галина Алексеевна, этот кафтан – редкая вещь?
- Ещё в начале ХХ века кафтаны повсеместно бытовали в Поморье, но, к сожалению, их очень мало сохранилось. Это была повседневная одежда, её донашивали, потом она уходила на тряпки. Поэтому, конечно, сейчас это редкая вещь.
- Такие кафтаны носили только в Уне?
- Они были распространены чуть шире, их шили в конце 19– первой четверти 20 века и носили по всему Онежскому полуострову вплоть до середины 20 века.
- А какой у него размер?
- 48, наверное. Среди поморок полных женщин не было – я по старым одеждам всегда поражаюсь тонкой талии поморок…
- У кафтана застёжки смещены на бок. Он хоть и однобортный, но застегивался не по центру. Так сделано по моде? Или для тепла?
- Это характерно для кафтанов, обычно запах и застёжки были с левой стороны, и чтобы было теплее, не поддувало, конечно. Всё продумано!
- Как его изготовили?
- Брали овечью шерсть серого или коричневого цвета – натуральные цвета овечьей шерсти, потом ткали на ткацком станке, а затем кроили и сшивали вручную все детали.
- Ткать умели все, а сшить каждая хозяйка могла? Или заказывали каким-то мастерицам в деревне?
- Могли и заказать. Кто-то сам шил, кто-то, наверное, заказывал.
- Это же надо выкройку снять, под себя подогнать. Он странно сшит: там вставыш, там кусочек, там ляпачок…
- По покрою кафтаны довольны простые. Ткань очень экономно расходовали: где-то срезали лишнее, образовывались клинчики, которые вставляли в другие места: внизу или в проймы рукава, а также использовали остатки ткани там, где не хватало. Например, клапан кармана сшит из трёх маленьких фрагментов.
- Значит, жили не богато?
- Это не говорит о богатстве, это говорит об экономии. Старались делать экономно – раньше ничего не выкидывали. Ткань была дорогая, поэтому всю использовали до последнего кусочка. Думали, как сшить, чтобы не выкинуть ни одного кусочка.
- А хлястик на спинке, а клапаны на кармашках – это же не совсем нужно и обязательно? Зачем они? Получается напрасный расход очень ценной ткани…
- Клапаны на карманах их защищали. Также хотелось, чтобы всё было красиво.
- С одной стороны, это рабочая одежда – ходить к скоту или на огород, а с другой стороны, она хоть и не хитро, но украшена… Получается, что женщина всегда стремится к красоте. Нужно экономить, но на хлястик можно пустить нескольких фрагментиков. А почему такой контрастный кант? Это традиционно?
- Кант делали контрастным. Чёрный и серый – самые популярные цвета. Кстати, здесь декоративный кант сшит из тканей разных по цвету и по составу – что было, то и пустили в дело...
- Этот кафтан «на минус сколько»?
- Это осень и весна. На море, когда очень холодно, то ранняя осень или поздняя весна.
- Значит, это демисезонная пальтушечка. А зимняя одежда сохранилась?
- А зимней одежды в музеях ещё меньше… В Соловецком музее-заповеднике есть шуба из овчины, обтянутая тканью. Она поступила из Пурнемы. Также есть пальто из добротного сукна на ватном подкладе и длинные куртки (полупальто). Это уже не рабочая, а хорошая добротная одежда. Их одевали реже, дрова в них не носили – вот и сохранились…
- Значит, в этом кафтане хозяйка носила дрова?
- И дрова носили – очень уж рукава изношены, и на огороде работали, и скотину «обряжали». А потом, когда его перестали носить, хранили в кладовке, где было влажно и темно, кафтан очень сильно поеден молью.
- А сколько лет, если активно работать с дровами и на огороде, можно носить такой кафтанчик?
- Это очень прочное сукно. Лет 20 можно было – раз его довели до такого состояния… Ему же ещё заплаты ставили, продлевали жизнь. Может чуть меньше, может чуть больше – как носили, но ткань очень плотная, надолго хватало...
- Почему он выглядит таким разноцветным? Где-то серый, где-то жёлтый…
-Это всё от времени. Он был под воздействием и влаги, и солнца, и солёной морской воды. А ещё его просушивали близко к печке и от перегрева появились тёмные пятна. И не стоит забывать, что в этом кафтане много работали, он сильно загрязнялся.
- Галина Алексеевна, как Вам с ним работалось? Трудностей было много?
- Очень много трудностей…. Сложно его было промыть, т.к. ткань очень ветхая. Была вероятность, что сукно разлетится на части. Очищать пришлось щадящим способом на столе греческой губкой. А после очистки стало понятно, что сукно настолько ветхое, особенно на рукавах; наблюдались сквозные и поверхностные утраты от поедания насекомыми. Пришлось рукава и ещё некоторые детали демонтировать, чтобы их сдублировать и укрепить. Ещё было много разрывов и потёртостей на канте, на воротнике, на карманах, краях рукавов, к тому же, все они из разных тканей по цвету и по составу. Пришлось делать много выкрасок и подбирать материалы, чтобы их сдублировать и укрепить, а потом пришить на прежние места. Очень трудоёмкая и кропотливая работа на несколько месяцев.
- Галина Алексеевна, так стоило этому кафтану сохранять жизнь?
- Это решает само учреждение. Если это нужно для экспозиций, для сохранения традиции этого поселения, то, конечно, нужно, потому что больше нет таких.
- Получается, что Вы – реставратор с таким огромным профессиональным опытом и стажем, одобряете наше решение его спасти?
- Да, конечно. Теперь его можно показывать в музеях! Это очень достойный экспонат!
- Галина Алексеевна, спасибо Вам большое!
Мы продолжаем сотрудничество с Г.А. Григорьевой и уже летом в Лопшеньгу, в экспозицию «Дом на восьми ветрах» после реставрации вернутся два очень интересных местных предмета: полушубочек и повойник! А о них мы расскажем в другой раз….
Беседовала Анна Анциферова, главный хранитель музейных фондов Парка
